Что произошло? В голове сумбур, мысли перевернуты, перетрясены, будто их засыпали в блендер, ошметками оседают на дно черепной коробки, напоминая палую листву, в них нет связи, нет определенной линии, лишь отголоски былых дум. Лиз не понимает, что произошло, восстановить события нереально. Кажется, она была на задании? Из белого тумана забытья выныривают знакомые фигуры, но смысл этих картин неуловим и неясен.

Самое смешное – женщина не понимает, как оказалась здесь

(Где здесь?)

среди железобетонного скелета то ли больницы, то ли заброшенного пансионата, стоя на своих двоих, будто кто-то поставил её и включил кнопку, приводящую в сознание. Под ногами стелется зеленовато-белый туман, в голове стоит тихий шелест и лишь изредка она улавливает голоса. Галлюцинации?

Осматриваясь, Шерман понимает, что не узнает это место. Где она? Что это за место? Куда идти и зачем она вообще здесь? Хочется крикнуть, позвать на помощь, но интуиция тихо шепчет, что не следует этого делать. Брюнетка задыхается, делает шаг и ноги подгибаются, заставляя упасть на четвереньки. Что за черт? Лишь сейчас она понимает, насколько ослаблена. Обычно, в нормальном состоянии, агент чувствовала сущность внутри себя, тот огонь, что дает ей силы и, в то же время, является источником больших проблем.

Однажды, пару лет тому назад, Элизабет имела неосторожность прикоснуться к гомункулу и её силы вдохнули в него жизнь, только вот без них она быстро увядала, чувствовала себя все хуже и хуже, пока не поняли – так продолжаться не может. Шерман вернули «Искру», и она научилась, не без помощи монахов с гор Тибета, принимать себя. А сейчас пирамант понимала, что её способности, завязанные на жизненной энергии, кто-то ограничил, надел на неё ошейник, урезал и, теперь, она чувствовала себя неполноценной.

Тяжело дыша, женщина поднялась, вздохнула и осмотрелась. Нужно найти выход, уйти отсюда и вернуться домой. Осмотрелась, морщась от неприятного света, какого-то болезненного, мертвого, напоминающего

(Фильм ужасов?)

дешевую постановку, розыгрыш, на который вполне был способен Хеллбой, если настроение позволяло. За годы работы в Бюро она научилась отличать реальность от фантазий, иллюзий и морока, но сейчас все было реальным. Это не лабиринты её сознания, не ловушка очередной твари из древних легенд и сказок, давно забытой и одинокой, озлобленной. Тогда что?

(Чем ты занималась перед тем, как попасть сюда? Думай, найди ответ или будет слишком поздно!)

Почему поздно? Что должно произойти? Озираясь вокруг она делает несмелый шаг вперед и только сейчас замечает основную странность. Во-первых, среди текстуры здания, что странно, но, наверное, для этого мира,

( А может у меня открылся третий глаз?)

само собой разумеющаяся вещь, просвечивали, будто тепловые сигнатуры, какие-то предметы. Чутье снова зашевелилось, подсказывая, что ей нужно к ним. Во-вторых, зеленоватый, тошнотворный туман, стелящийся по поду, с каким-то шелестящим звуком, дико похожим вздох, отступал, будто маня за собой. Делать нечего, Лиз не видела причин оставаться на этом месте, на её взгляд, она и так задержалась, так что женщина направилась вперед, перелезая через окно, которое раньше было, видимо, закрыто стеклом. Теперь оставалось определится с направлением и выбрать ближайшую тепловую точку, манившую к себе.

Где она? В который раз в голове крутиться это и вопрос? Сотый? Тысячный? Окружение душит, заворачивает в зеленоватый туман, увлекая куда-то в сторону, будто заманивая. Помнится, была сказка или не сказка, может миф или легенда, - воспоминания о прошлом какие-то смутные, больше напоминают неясный, сумбурный сон, - и там существа — вот так же, но только при помощи огня, заманивали людей на болота, где те и гибли. Как их называли? Лиз казалось, что раньше она знала много из подобного, а может ей так кажется, кто теперь разберет. Но, почему-то, была уверенность, что стоит только вспомнить этот неуловимый мираж былой жизни и все встанет на свои места, что именно он и есть ключ из этого места, а вовсе не предательский туман, стелящийся под ногами.
Женщина уверенно делает шаг, выходя из лабиринта полуразрушенных стен и ступая на тропу, призрачную, едва различимую Шаги утопают в мягком мхе, крадущем звук так жадно, будто это единственное, что ему необходимо. Плохо. Так она не услышит, если кто-то к ней подкрадется, а сил не так уж и много, чтобы отпугнуть и уж тем более запала не хватит на убийство. А почему на неё кто-то должен нападать? Мысль странная, наивная, будто исходила не от неё. На грани памяти поднялась волна, захлестнув голову. Отрывки старых фильмов, которые, когда-то, пугали её, но с возрастом стали предсказуемыми. Она сидела с кем-то, у этого некто была странная кожа, ярко-красная. Шерман нахмурилась. Дешевый фильм ужасов, вот что пыталась вспомнить, все это будто бы сошло с экрана, только теперь она в главной роли и сценаристу развязали руки.
- Бред какой-то, - выдыхает брюнетка, и вздрагивает, настолько неуместным кажется звук её голоса в тишине болот. А запахи уже раздражают нос, напоминая, что это не цветочная, светлая полянка, с бабочками и птичьими трелями.
Где-то вдали вырисовывались какие-то странные постройки, слишком похожие на жилые, но с каждым шагом мгла развеивалась, и она увидела остов то ли корабля, то ли хижины в морском стиле, так сразу и не скажешь. Инстинкты были против дальнейшего исследования любопытство тоже притихло, ожидая действий, продиктованных напуганным разумом. Да, Элизабет понимала, что боится и не просто боится, - каждый шорох, всплеск, хруст и прочие прелестные звуки, заставляли её обливаться холодным потом, дыхание сбивалось, становилось шумным, поверхностным и быстрым, а гулкое биение собственного сердца отдавалось в ушах, - это было чувство сродни настоящему ужасу.
А затем, среди всей этой какофонии раздалось мерное тарахтение, совсем рядом, будто бы где-то рядом стоял холодильник и не современный, а древний, старинный саркофаг, в котором, при желании, можно было спрятаться вдвоем и, при этом, совершенно не чувствовать себя стесненными. Шерман замерла, нахмурилась, думая, стоит ли ей вообще сходить с какой-никакой, а все-таки тропинки. Секундное замешательство и что-то толкает вперед, может интуиция или её собственное, немного бесстрашное, огненное я.
Через кусты и камыш ломиться не стала, торопиться все равно было некуда, а, учитывая обстоятельства и то, что внутри просыпалась паранойя, шептавшая о том, что кто-то кружит, кто-то явно за ней наблюдает или даже ищет её, сокращая дистанцию. Это чувство было неприятным, но отчетливым. Может, именно чтобы его успокоить она и приняла решение свернуть в сторону.
На вытоптанной площадке, под покосившемся столбом, который, раньше, то ли являл из себя один из первых и, как видимо, последних признаков цивилизации, то ли попыткой ассимилировать дикие топи, стоял генератор, старый и явно сломанный, но от него тянулся толстый, изолированный провод куда-то в трясину. Но все-таки машина странно вибрировала, будто бы пыталась что-то запитать, но никак не получалось.
- Это шутка? Очень смешно, ха-ха! – Все это женщина говорила тихо, потому что инстинкты говорили, что это вовсе не розыгрыш. Присев сбоку и заглянув в нутро механизма, Лиз сразу заметила поломку. Наверное, она сможет подчинить, но все равно потребуется сосредоточенность и полная отдача. – Посмотрим, что тут у нас.
Аккуратно протянув руку, касается провода, медленно его вытягивает и подсоединяет к разъему, из которого он вылетел, затем поворачивает тумблер, после начинает завинчивать болт. Пару раз отдергивает руку – оказывается очень просто прищемить пальцы, если торопиться, но без этого никуда, потому что страх снова вторгается в сознание, а чувство надвигающейся опасности усиливается. Ей даже пару раз показалось, что она слышит приближающиеся шаги.